Мёртвый дом
***
Ночь пришла в Нульн. Затихли студенты, вернулись домой к сварливым женам и овсяной кашке ученые из библиотек, ремесленники ушли по домам еще раньше, чтобы встать с раннего утра и отправиться в мастерские – к горнам, наковальням, шкуркам и полироли. Возвращался в свой дом и достопочтимый мастер-инженер Снорри Турлассон Огненное ружье. Тяжелые окованные башмаки печатали брусчатку. Завтра придет тот заказчик – человек, что кутается в черный плащ и носит широкополую шляпу. Насыплет золотых монет с профилем императора Карла Франца и заберет свои пистолеты и пули. И займется любимым делом всех маложивущих – будет тешить свое самолюбие, гоняя зомби по кладбищам и сжигая безумных старух. А Снорри Турлассон завтра войдет Дом Гильдий, подойдет к весам. И все будут смотреть на него, он будет смотреть на весы, на одной чаше которого лежат золотые монеты, а на другой – камень, на котором высечено рунами имя славного Карака Восемь Пиков. И он положит четыре золотых монеты в чашу, посмотрит, как дрогнут весы, приближая победу…
Близились приземистые дома гномского квартала. И, как всегда, у первого дома, в канаве, лежало тело. Неподвижная груда лохмотьев, грязи и отвратительного запаха. То, что некогда было великим воином Готреком Бронеломом Торкенсоном. Мастер-инженер вздохнул. Как низко пал этот…
- Иди, иди мимо, прохрипел голос, - Иди, старый сказочник. Да, да, помню – было это в одном караке…
***
Кулак с силой пушечного ядра врезался в челюсть купца, его вялые губы распахнулись и плеснули на стену шрапнель из слюны, крови и осколков зубов. Готрек равнодушно смотрел, как тело человека медленно оседает, подтянул перчатки с нашитыми бляхами, резко шагнул вперед, стремительно ударил обитым железом сапом под ребра, и еще раз – уже по лицу, превращая его в кашу. Купец растянулся по полу и не шевелился. Гном удовлетворенно кивнул и повернулся к приказчику, который сидел у прилавка и сплевывал кровь с прожилками слюны.
- Ну давай, паря, показывай схронки, - Готрек слегка наклонился к приказчику и толстым пальцем подцепил его за подбородок, поднял голову.
- Показывай, - повторил гном.
- Я… я… не…- простонал приказчик и тотчас получил удар в ухо, отчего мир со звоном лопнул.
Пнув осевшего приказчика и стянув ему руки за спиной до хруста, гном затянул их специальным шнурком.
Вернувшись к купцу, Готрек привел его в чувство, сломав мизинец.
- Продолжим, - гном сел а корточки и раскурил трубку.
- Я… я… не… - купец страдальчески сложил жирные складки изуродованного лица.
- Все вы, маложивущие, одинаковы, - покачал головой Готрек и снова начал бить купца. Потом связал его и начал осматривать лавку.
Гном смета товар с полок, простукивал стены и пол, заглянул в камин, перевернул прилавок. Пока не нашел то, что искал – небольшую шкатулку, покрытую арабийскими иероглифами.
Ногой разгребя чистое место а полу, гном поставил шкатулку на освободившееся пространство и внимательно стал ее осматривать.
- Ну-ну, - Готрек хмыкнул и достал из карма длинную проволочку, аккуратно изогнул е, вставил в скважину и провернул. Раздался щелчок, и крышка вздрогнула, слегка приподнявшись.
Гном достал кинжал и его кончиком поддел крышку, откинул ее.
Из боков выскочили длинные шипы, чьи острия были покрыты зеленым.
- И как это я догадался? – пожал плечами гном, после чего достал и растолкал содержимое шкатулки по карманам.
Затем он встал, разбросал по помещению лавки небольшие цилиндры. Полил их маслянистой жидкостью и фляги.
- Это – зажигательная смесь из огненной пушки, - пояснил гном очнувшимся людям, - Разгорается быстро и дает пламя такой силы, что горнерудные заряды взорвутся мгновенно.
Сказав это, гном бросил спичку в лужицу и вышел из лавки, тщательно закрыв за собой дверь.
***
Жирный Кристиан ужинал. Делал он это со знанием дела – стол был полон блюдами с мясом, рыбой, птицей, овощами, зеленью и хлебами. Все это было жарено, варено, тушено или просто вымыто и нарезано. Жирный Кристиан брал своими цепкими толстыми пальчиками кусок поаппетитней, укладывал его в рот, после чего долго жевал, постанывая от удовольствия, запивая вином бросая косточки толстому мопсу, который сидел на специальной подушке на полу.
Жирный Кристиан ужинал.
И он не любил, когда ему мешали это делать. Но когда служанка вошла и робко сказала, что к нем пришел гном, Жирный Кристиан хоть и поморщился, но все же кивнул и махнул рукой – мол, зови.
После чего продолжил есть, наслаждаясь каждым куском пищи.
***
Зигфрид фон Штольц упражнялся.
Он стоял середине огороженного стенами домов двора и заряжал новый пистолет. Это новое оружие он приобрел сегодня утром у гнома, и не жалел потраченного золота – этот двуствольный механизм с небольшим кликом под стволами и шипастым шаром на коне рукояти был идеальным орудием убийства. Зигфрид аккурато засыпал в оба длинных ствола порох из рожка, инкрустированного серебром. Закатывал круглые пули, укладывал пыжи и утрамбовывал все шомполом. Затем взводил курки, укладывал в специально углубление пистоны и подавал команду:
- Выпускай!
Открывалась дверца и на брусчатку дворика из затхлой темноты выходили скелеты. Скупое осеннее солнце вяло блеснуло на отполированных остяках и расплылось блеклым пятном по черепам и желтыми полосками по краям ржавых мечей. Неупокоеннные на мгновение замерли – как будто привыкали к солнечному свету после тьмы подвала. А потом бросились на Зигфрида, подняв одинаковыми жестами кости с мечами.
Фон Штольц поднял пистолет и выстрелил – сперва один раз, а потом, отступив на шаг в сторону – от порохового дыма и на лучшую позицию, - второй. Два скелета рухнули на брусчатку поблекшими грудами остей и ржавого железа. Оставшиеся трое добежали, но попали под круговерть блестящей стали – Зигфрид выхватил кинжал и бился им и пистолетом, используя последний как дубинку.
Через несколько мгновений все скелеты усыпали своими костями двор. Зигфрид замер, привел дыхание в порядок, убрал кинжал ножны, внимательно изучил пистолет на наличии повреждений – нет ни царапины, после чего опять начал его заряжать.
- Зигфрид! – в окне на втором этаже показалось добродушное лицо брат Люциуса, - К тебе тот гном пришел.
- Сейчас, - отозвался Зигфрид и продолжил заряжать пистолет.
Зигфрид фон Штольц упражнялся.
***
Графиня Генриетта фон Краузевиц дарила поцелуй. Она смотрела в глаза своему фавориту, и видела…
- Госпожа, к вам тот гном…
Графиня зашипела, как некормленая кошка, вывернулась из объятий мужчины, прошла танцующей походкой, обернувшись в двери и сказав:
- Жди, милый, я скоро…
***
Отрывок из послания Жирного Кристиана:
«Да будет известно тебе, мой брат о боли и насаждению, что наш маленький друг согласился взять а себя хлопоты по поводу поиска старого дома. Если сие удастся, то наша маленькая община…»
Отрывок из донесения брата Люциуса:
«Маленький союзник взял первую часть вознаграждения и предоставил доказательства наличия нашем городе искомого дома. Наш молодой волк обговорил с ним…»
Отрывок из письма графини Генриетты фон Краузевиц:
«Любезная сестрица Клаудиа, недавно заходил забавный гном и обещал найти адресок того дома, к которому я давно присматриваюсь. Впрочем, о главном, - уверяю тебя, волна скоро войду в моду, посему…»
***
В таверне «Старый грош» как всегда было тихо. Редкие посетители сидели по углам, цедили темное пиво и смоли трубки. Света было мало – половина вечей на центральной люстре не горело, фонари коптили еле-еле. И только над стойкой яркий свет хозяин хотел хорошо видеть те деньги, которые ему дают посетители.
Дело не том, что кто когда обманывал, но, знаете, бывает полезно в наши времена…
А появление в помещении человек в форме Нульнсой городской стражи никто никак не отреагировал ну зашел, мало ли что ему надо – пивка выпить или покушать. А если начнет не то делать или говорить – так канав в городе много.
Но стражник вел себя вполне прилично – подошел к хозяину, попросил пивка, осушил среднюю кружечку, стер пену с усов, после чего обернулся в зал и сказал:
Да будет известно всей почтенной публике, что разыскивается гном Готрек Бронелом Торкенсон для получения важной информации касательно скоропостижной кончины купца Фрица Елизибнера с приказчиком, золотых дел мастера Томаса Рутгера и двух его подмастерьев, а так же святого отца Ремса Лютера и служанки его. Кроме того весьма любопытственно узнать у рекомого гнома касательно пожара в доме кожевника Кристиана Штахера, известного более как Жирный Кристиан, и взрыва в красильной мастерской Романа Саймона Пражского.
Стражник перевел дух, осмотрел еще аз зал, осушил еще одно пиво, после чего закончил:
- Благодарю почтенную публику за внимание.
Затем расплатился и ушел.
Таверна «Старый грош» как всегда молча приняла новость.
***
Мастер-инженер Снорри Турлассон Огненное ружье шел в свою мастерскую, которая одновременно выполняла роль и лавки. Он миновал гномский квартал, спустился на Красную улочку, дошел до пекарни халфлинга Алонзо Пифа, поговорил с пекарем о пустяках и о погоде, угостился горячей булочкой с корицей, свернул в Кривой переулок, вышел на Новый Прошпект и увидел…
Да ничего особенного он не увидел – пожар как пожар. Бегают люди, ревет пламя, везде дым, пар, вода, неразбериха, крики и городская страж, которая отгонят зевак. Правда, необычным было то, что горело – пламенем была объята церковь имперского бога Сигмара и подворье.
- Дела людей, - пожал плечами гном и отправился было дальше, но тут услышал разговор двух зевак – дородной женщины с корзиной, из которой свешивался хвост карпа, и женщины уже худой, из корзинки которой воинственно торчал пучок зелени.
- Ах, Мари, страху-т было! Я прохожу, а они там лежат – все в крови, мертвые, а у одного посереди груди рука третья была, пакость какая! Ишь, ничистивцы хаосные, напали на божий храм…
Дела людей, - снова пожал плечами мастер-инженер Снорри Турлассон Огненное ружье и продолжил путь в свою мастерскую.
***
Желание пришло как всегда неожиданно, оно зародилось между упругими бедрами искоркой, какая случается, если ударить железом по кремню; маленькие язычки пламени защекотали плоский живот, ревущим столбом огня поднялись по груди вверх, вверх, и прекрасные бледные губы изогнулись в слове:
- Крови…
Но никто не бросился выполнять приказ прекрасной женщины, чью бледную плоть пожирал изнутри огонь жажды. Все слуги по крови, все претенденты и рабы страсти мертвы или разбежались. Нет ни толстого купца Фрица Елизибнера, что дарил ей такие изумительные золотые украшения, ни капитана Мартиа Скалоне, который устраивал такие восхитительные прогулки по камерам тюрьмы, ни…
- Крови…
Весь ковен, весь ее двор крови погиб, только она одна осталась мучится от жажды в своих мрачных покоях. Вампир изогнула свое бледное безупречное тело дугой а шелковых черных простынях, ее тонкие пальцы с длинными ногтями мяли мягкие подушки, ее длинные ноги беспокойно дрожали, ее сильные бедра то сжимались, то расходились. Она была голодна, и только одно слово было у нее:
- Крови…
И настал тот момент, когда вампир не выдержала, когда жажда поглотила остатки ее разума. И тогда, встав с ложа, она пошла по пустым залам свого дома, еще совсем недавно полного слуг, рабов, почитателей и жертв. Вот в этом кресле она любила и слушать истории, которые рассказывал ей профессор Лютер Роман, вот в эту столовую ей приводили…
- Крови…
Залы, залы, залы. Она шла по ним, беззвучно ступая босыми ногами по холодному каменному полу. Но не чувствовала ни холода, ни сырости, ничего, кроме…
- Крови…
Накинув на голое тело плащ, она открыла дверь и вышла в ночной город.
А у крыльца ее уже ждали – грязный, воняющий пивом и канавой гном сощерился в подобострастной улыбке и прогудел:
- Ну что, не утерпела? Крови захотела? Сейчас будет…
***
Из материалов дела:
«…в ходе расследования мы посетили вышеупомянутый дом. В нем мы обнаружили три тела. Оно из них принадлежало кожевнику Кристиану Штахеру, более известному как Жирный Кристиан. Осмотр данного тела и последующее вскрытие показало, что смерть наступила впоследствии пулевого ранения в области левого глаза. Также на теле вышеупомянутого кожевника были обнаружены признаки мутации (сросшиеся пальцы левой ноги, роговые наросты в области позвоночника), а так же метка боа хаоса Слаанеша в области паха. Второе тело принадлежало Зигфриду фон Штольцу, местному дворянину из рода фон Штаухов, который, по агентурным данным, входил в тайную организацию Охотиков на ведьм. Смерть наступила вследствие отделения головы от тела путем отрывания. Третье тело принадлежало гному Готреу Бронелому Торкенсону, безработному, но подозреваемому в многочисленных убийствах добропорядочных граждан славного города Нульна. Сей гном умер вследствие внутреннего разрыва сердца по причине магического воздействия. Кроме того, в помещении был найден женский плащ, наполненный прахом, что позволяет предположить, что…»
***
Мастер-инженер Снорри Турлассон Огненное ружье открыл дверь и вошел в Дом Гильдий. В помещении было шумно – мастера (а сюда допускались только мастера) пили пиво, курили табак, спорили, делились новостями и сплетнями.
- О! Мастер-инженер! – мастер-кузнец Вальди Стальной Крюк Лорсен, - Ии к нам! Устал, наверное, рассказывать этим маложивущим байки о нас, сынах Гругни? Ладно, ладно, не кипятись, выпей пива. У нас сегодня праздник – мы наконец собрали всю сумму денег, необходимую для того, чтобы снарядить армию и отправить ее отвоевывать у этих мерзких гроби наш старинный дом – Карак Восемь Пиков! И знаешь, кто внес самый последний и самый большой вклад? Ни за что не угадаешь – это был Готрек Бронелом Торкенсон. Вот никто не ожидал…
Алексей Брянцев – 08.09.2006
|
